В сибирской глуши. Англичанин из графства Сомерсет 20 лет живет в русской деревне

Ровно 20 лет живет в глухой деревушке Дубинке в Новосибирской области уроженец графства Сомерсет Чарльз Майкл Варе. За это время он обзавелся семьей, начал играть в подкидного и солить капусту, однако не разучился работать и улыбаться. Соседи настолько признали его за своего, что, увидев его однажды с английской газетой в руках, спросили: «Ты что, по-английски понимаешь?»

В глухой деревушке Дубинке, расположенной в Искитимском районе Новосибирской области, в 200 км от Новосибирска, сейчас осталось всего одиннадцать человек. Больше половины из них носят английскую фамилию Варе. Это сам Чарльз Майкл Варе, уроженец графства Сомерсет, его жена Татьяна и четверо их детей. Однако английскую речь здесь не услышишь — родной язык помнит только отец семейства, его дети знают всего несколько английских слов из школьной программы, усвоенной на тройку с минусом.

Начать новую, сибирскую жизнь англичанина заставил развод. Много лет назад молодой парень из Сомерсета встретил работницу местной прачечной Тину. Они полюбили друг друга, поженились, вместе начали вести хозяйство. Майкл пошел по пути родителей, потомственных фермеров. Постепенно встал на ноги, из батрака, помогавшего более состоятельным соседям, сумел стать зажиточным хозяином. «Сорок гектаров пшеницы, своя уборочная техника, много-много коров, овец…» — вспоминает Майкл. А через 12 лет английская версия его жизни неожиданно закончилась. Жена решила развестись и отсудила почти все имущество. Забрала и дом, и землю. И тогда, собрав последние деньги, 2 тыс. фунтов, Майкл решил уехать как можно дальше — или в Африку, или вообще в Сибирь.

Однако и в России стать самостоятельным фермером Майклу удалось не сразу. Сперва нанялся подсобным рабочим на строительство телятника, удивляя всех своей пунктуальностью. Приходил за час до начала работы, чтобы приготовить строителям раствор, не отвлекался на перекуры, работал даже в обед. Потом, пока еще в деревне был колхоз, работал в нем трактористом. Председатель колхоза говорил, что если бы у него было шестеро таких работников, то он все дороги бы заасфальтировал. Вместе с односельчанами пережил реформы, безденежье, перебои в зарплате.

А через год после переезда Майкл снова женился. В Дубинке была единственная незамужняя девушка — Татьяна. Правда, уже с грудным ребенком на руках от парня из соседней деревни, который испарился, узнав о ее беременности. А Майкл был единственным в округе неженатым молодым человеком. Поэтому особенного выбора у них не было.

Танья (так называет ее супруг, до сих пор не освоивший уменьшительно-ласкательные варианты ее имени) и Майкл сыграли шумную свадьбу. А через год, когда Майклу Варе удалось получить разрешение на брак из Англии, отметили регистрацию еще раз, теперь уже официально. Даже разорились на шампанское, однако уговорить практичного британца отметить событие в ресторане не удалось. «Деньга нет», — сказал как отрезал.

После этого Майкл оформил вид на жительство и избавился от необходимости регулярно продлевать визу. Вместе с женой начали вести самостоятельное хозяйство, постепенно его расширяя. Купили дом, завели свиней, коров, коз, овец, кур. Скоро появились и дети, все с русскими именами: Александр, Вероника, а потом, спустя годы, еще и Полина.

В Англии у Майкла Варе осталось трое «чисто английских» детей. Однако увидеться с ними он не может: бывшая жена против. Остается писать им открытки к Рождеству, на которые никогда не приходит ответ, и отмечать их дни рождения с новой семьей.

Сейчас семья Варе живет в бывшей сельской конторе, в которой отапливается только второй этаж. Арендуют 10 гектаров земли. Сажают картошку, держат скот: коров, быков, свиней, лошадей, овец, кур. Чтобы всех их накормить, встают в шесть утра. Молоко и творог собственного производства отвозят в райцентр на продажу. Собирают и продают лесные грибы, ягоды. Сами прядут шерсть. Татьяна Варе устроилась работать почтальоном.

Работать, чтобы выжить и прокормить детей, приходится с утра до ночи, но Майкл не жалуется: говорит, что в Англии работал бы точно так же.

Дети, которых отец обожает и балует, ходят в школу в соседней деревне, до которой 4 км. Иногда, в непогоду, отец отвозит их на допотопном тракторе Т-40. Но он часто ломается: тогда Майкл заводит любимую пластинку о том, что российская техника стоит дороже импортной, неудобна в эксплуатации и ненадежна. Это, наверное, единственное, что категорически не устраивает его в России. К людям у него претензий нет. Хотя пожаловаться есть на что: его не раз обворовывали соседи-тунеядцы, а однажды пьяные парни избили так, что отбили почки. Однако ругать страну, ставшую для него второй родиной, Майкл Варе считает неприличным.

За 20 лет, которые Майкл, или Миша, как его все здесь называют, прожил в Дубинке, в деревне многое изменилось. Что-то к лучшему — например, перестали гнать самогон в каждом дворе, теперь здесь никто не пьет. Но перемен к худшему больше. Развалился колхоз, почти вымерла деревня (20 лет назад в ней было 40 дворов), дороги из категории ужасных перешли в категорию почти не существующих… Однако семья фермеров Варе не унывает и с надеждой смотрит в будущее, копит деньги на образование детей. Майкл Варе продолжает улыбаться — широко, по-английски, несмотря ни на что. Наверное, это единственное, что сохранилось у него от образа типичного англичанина. Теперь он ходит в телогрейке, солит капусту, ругается по-русски, а по вечерам играет с детьми в подкидного дурачка, а вовсе не в бридж.

Лишь однажды, в 2008 году, Варе всем семейством поехали проведать родителей Майкла в графство Сомерсет. Но никто не захотел там остаться.