Стал родным. Юноша-инвалид обрел новую семью благодаря огласке в СМИ

27-летний Андрей Гузев, инвалид с диагнозом ДЦП, обрел новый дом и новую семью, которой у него долгое время не было. Два месяца назад SmartNews рассказал историю Андрея. Чиновники по разным причинам не позволяли желающим оформить над юношей опекунство. Но после публикации в SmartNews ситуация привлекла к себе внимание региональной прессы, а затем и многочисленных чиновников.

Андрей Гузев, 27-летний юноша с диагнозом ДЦП, выросший в детском доме для инвалидов в маленьком городке Прохладный, неожиданно для себя и множества своих друзей был признан недееспособным. Молодой человек, больной детским церебральным параличом, оказался в нальчикском психоневрологическом диспансере — медицинском учреждении закрытого типа. Находясь там, он не мог принимать гостей и общаться со своими друзьями. С интеллектом у Андрея Гузева все нормально. Он окончил художественную школу, став одним из лучших, в совершенстве владеет компьютером, музыкально одарен. У него много друзей и знакомых. Только ходит Андрей плохо. Он не понимает, почему его отправили в психоневрологический диспансер и заперли в боксе, как преступника, читай, приговорив к пожизненному заключению.

Между тем всем семьям, которые хотели оформить над Андреем опекунство, было отказано по разным причинам. Последнее заявление было от Нины Фикрат Кызы Гаджиевой. Педагогу с уймой положительных характеристик, проживающей в пятикомнатном доме, оборудовавшей для Гузеева отдельную комнату, здоровой и адекватной, тоже было отказано. Причинами назывались отсутствие родственных связей, недостаток жилплощади и «состояние здоровья совершеннолетнего недееспособного Гузева А.А., страдающего на фоне умеренной умственной отсталости детским церебральным параличом с нижним спастическим парапезом, при котором самостоятельное отдельное проживание невозможно».

Но после рассказа об истории Андрея в SmartNews и других СМИ ситуация сдвинулась с мертвой точки.

Опекунстов над Андреем все-таки разрешили оформить педагогу из Нальчика Нине Гаджиевой. Андрей часто бывал у Нины в гостях, был дружен с тремя ее дочками, и Гаджиева давно изъявляла желание стать опекуном Андрея и взять его в свою семью. Однако ей, как и остальным, в прежнее время было отказано – ввиду того, что родственных связей у Нины с Андреем нет, и вроде бы у Гаджиевых тесновато. Однако когда Андрею все-таки разрешили поселиться в доме Нины, для юноши в доме Гаджиевых нашлась даже отдельная комната.

Андрей с сожалением вспоминает о трех девочках – Оле, Элле и Ксюше, которые вместе с ним жили в прохладненском интернате, а потом их тоже отправили в Нальчик, в психоневрологию. Они и сейчас остаются там. «Хорошие девчонки, одна из них в школе училась, вот бы им повезло так же, как мне!» — говорит Андрей.

Андрей счастлив, что живет в нормальной, полноценной семье, с людьми, для которых он не чужой. Он восхищается Ниной Гаджиевой. «Согласитесь, не каждый на себя такую ответственность захочет взять», — говорит он. Андрей с удовольствием рассказывает, какой у Нины замечательный характер, как она здорово готовит. «Но я против того, чтобы ко мне относились как-то особенно, я считаю, что в семье всего у всех должно быть поровну», — говорит юноша.

Он не хочет быть обузой для Гаджиевых, поэтому обдумывает, чем будет заниматься. Андрей прекрасно умеет обращаться с любой аппаратурой, и считает, что вполне может зарабатывать сам.