Прислала
Нелли Шестопалова
Фото: Илья Питалев/РИА Новости
Профессия трубача стала одной из самых дефицитных — музыкантов, мастерски владеющих этим духовым инструментом, стране не хватает наряду… с дворниками и слесарями. Корреспондент SmartNews пообщался с директором псковской кузницы трубачей, единственного в своем роде учебного заведения в провинции, и узнал, о чем его просят руководители столичных музыкальных училищ и откуда взялась нехватка талантливых музыкантов.
Мирон Литвак, директор псковской кузницы трубачей — музыкальной школы № 5, за четверть века, отданных любимой профессии, обучил более полутора тысяч девчонок и мальчишек. По словам педагога, его цель — не просто научить правильно брать ноты, а добиться того, чтобы ребенок, соприкасаясь с музыкой, инструментом, постепенно, далеко не сразу, но все-таки стал личностью. А труба — это только лишь способ… И все-таки почему именно труба? На этот вопрос собеседник нашего корреспондента отвечает просто: «В оркестре у него всегда главная партия».
Плюс к тому я считаю трубу частью нашей семейной истории. Все мои четверо братьев играли на трубе. Разве я мог изменить эту традицию? Моя мать великолепно пела, а если вспоминать еще дальше, то музыка была в нашем доме постоянно: мой дед по женской линии был главным капельмейстером графа Воронцова. К сожалению, его судьба оказалось трагической. Как потом рассказывала бабушка, во время Гражданской войны в одну из ночей за ним пришли какие-то люди, и с тех пор деда больше никто не видел…
При этом сам Мирон Исаакович с грустью констатирует, что сегодня жанр духовой музыки находится в стране в самом плачевном состоянии. Доходит до парадоксов: не проходит и недели, чтобы ему не позвонили из музыкальных училищ Питера, Москвы, других крупных городов, слезно умоляя: дайте нам талантливых ребят. Такой же дефицит испытывают и военные оркестры.
Прислала
Нелли Шестопалова
Фото: Сергей Некрасов/SmartNews
Наша музыкальная школа сейчас является, кажется, единственной специализированной в России (Москва не в счет), где дети учатся играть на духовых инструментах. В этой связи не могу не сослаться и на мнение Дениса Мацуева, с которым мы неоднократно встречались во время его коротких визитов в Псков. Он тоже с большой тревогой наблюдает за положением в этом виде музыкального искусства. И меня искренне радует, что он, как патрон фестиваля «Крещендо», активно ратует за возрождение жанра. В этом смысле афиша этой грандиозной для нашего города музыкальной акции уникальная: там всегда можно найти несколько фамилий талантливых рубят-духовиков. Также я нашел поддержку и у нашего знаменитого саксофониста Игоря Бутмана. Во время недавнего визита в Псков он мне так и сказал: «Любая помощь! Вплоть до мастер-классов для ваших ребят. Только скажите, и я приеду».
Никогда не забуду картину, которую я наблюдал на кладбище: шли похороны, куда был приглашен только один музыкант (к слову, трубач). У него был на груди усилитель, который транслировал т.н. «мунусовку». Вот такие наши реалии… При этом я не против прогресса. Я только за то, чтобы с водой не выплеснули ребенка, потому что глубоко уверен: обучение музыке, владение навыками игры на любом (!) инструменте расширяет сознание, делает человека внутренне богаче, а жизнь – ярче.
Есть и еще одно обстоятельство, которое делает профессию трубача дефицитной: низкая заработная плата. Судите сами: ставка преподавателя школы всего 5,5 тыс. рублей при полной занятости, когда у него занимается 12 ребят. Вот и приходится многим коллегам Мирона Исааковича (по большей части они все его бывшие ученики) идти подрабатывать грузчиками, охранниками, где зарплата не в пример выше и доходят до 20 тыс. рублей. Не мудрено, что в прошлом году только один паренек решил избрать для себя профессию музыканта и пошел продолжать учиться по классу духовых инструментов в псковский областной колледж искусств.
Есть вообще-то два человека, перед которыми я по-настоящему преклоняюсь. Первый — это Мирон Исаакович Литвак, мой учитель, который привил мне любовь к музыке. Собственно, благодаря ему я и выбрал для себя эту профессию. А второй… Бенни Гудмен. Я преклоняюсь перед его звуком. Это живое серебро. Как он этого добивался — для меня это по-прежнему загадка, хотя и стараюсь на него походить.
— Есть только одно слово, которое характеризует нынешнее состояние духовой музыки: катастрофа. Не так давно мы с ребятами ездили в Москву на фестиваль, где были представлены 63 территории страны, и я эту катастрофу видел своими глазами, потому что почти никто не занимается духовиками. Справедливости ради скажу, что такая же ситуация во всем мире. Далеко ходить не надо… Сам я родом из Нарвы (ныне это Эстонская Республика) — город, который все время славился своими духовыми оркестрами. Когда я закончил школу, то нас в Псков учиться в музыкальном училище приехало аж 11 человек. Сейчас, насколько я знаю, в моем родном городе нет ни взрослого, ни детского оркестра. Псков в этом смысле исключение, где есть два сумасшедших человека — Мирон Литвак и ваш покорный слуга, которые пытаются держать марку. И больше того, еще строим планы. Во всяком случае, сейчас наша цель — Олимпиада в Сочи, где мы бы хотели выступить в рамках Культурной олимпиады по зимним видам спорта.
Видео
Видео взято у пользователя ALEXANDER KOROMNIKOV
